Frau Klinik
Пластика носа от Соломона Абрамяна
Ринопластика — одна из самых сложных и технически вариативных операций. У каждого хирурга, помимо приоритетных методик, есть свое видение концепции этой операции. Сегодня своими наработками и ноу-хау с нами делится ведущий специалист клиники пластической хирургии «Фрау Клиник» — Соломон Абрамян.
— Соломон Маисович, интересно услышать, как Вы пришли в эту специализацию — пластическая хирургия?
— В детстве я хотел стать дипломатом, но у нас в городе (в то время мы жили в Смоленске) не было учебных учреждений этого профиля, и на семейном совете решено было отправиться в Смоленскую медицинскую академию (СГМА), окончил я ее с отличием и стал хирургом.
В местечке, где я родился, было много людей, занимающихся искусством. Я с детства впитал, что надо уметь делать руками что-то красивое. Но поначалу не находил в хирургии ничего эстетичного.
В начале 2000-х я увидел на Первом канале программу «Страшно красивые» с участием известного пластического хирурга Сергея Николаевича Блохина. В этот момент я понял, что это — моё. Так я осознано и решительно сделал выбор в пользу пластической хирургии.
— Кто были Ваши учителя?
— Свои первые пластические операции я сделал еще в институте, практикуя под руководством профессора Забелина Александра Сергеевича, заведующего кафедрой челюстно-лицевой хирургии СГМА. Впоследствии мы с ним очень подружились.
Вторым важным моим учителем могу назвать Людмилу Арсентьевну Брусову в ЦНИИС, чей опыт работы в челюстно-лицевой хирургии более 40 лет. У нее я увидел первую ринопластику. Тогда ее делали открытым способом.
Через год я познакомился с доктором Игорем Александровичем Вульфом. Сначала просто ходил и смотрел его операции. Он оперировал, в основном, закрытым способом.
— То есть в тот момент Вы впервые познакомились с закрытым методом ринопластики?
— Да. И начал совершенствоваться в этом направлении. Оперировал под руководством доктора Вульфа. Постепенно пришел к выводу, что открытую ринопластику мне надо забыть. Это сложно передать словами, но при закрытой ринопластике ты чувствуешь, что ты делаешь. Хотя опыт проведения открытых ринопластик у меня тоже большой. При желании, могу делать и так.
— Этот вопрос волнует многих. Расскажите подробнее о выборе метода.
— Давайте рассмотрим конкретную ситуацию. Например, приходит пациент делать ринопластику. Я могу сделать любую: хочет — открытую, хочет — закрытую. Разница только в том, что при открытой будет рубец. Если повезет — будет качественный рубец. А может и не повезет... Примерно 20% успеха зависит от анатомических особенностей самого пациента (жесткая кожа, гормональный фон).
— На данный момент в Вашей практике какое соотношение операций, проводимых открытым и закрытым методом?
— Открытых операций не более 1%. Я делаю закрытым методом даже посттравматические восстановительные операции и получаю хорошие и стабильные результаты.
Открытая ринопластика — не более 1%!
— Если посмотреть на общие тенденции в хирургии носа, то сейчас многие склоняются к отрытому методу ринопластики. Эта техника, в основном, обсуждается на конференциях и встречах пластических хирургов.
— Дело просто в количестве. Примерно 90 из 100 хирургов делают открытым методом. Поэтому тех, у кого хорошо получается закрытая ринопластика, очень мало на общем фоне.
Доходит до смешного. Одна пациентка мне сказала: «Как Вы можете оперировать закрытым способом. Это же прошлый век!» Хотя, наоборот, закрытая ринопластика пришла на смену открытой, более травматичной методики.
Но делать громкие выводы и озвучивать их я не буду. Я оперирую всего 8 лет. По сравнению с моим учителем, профессором Вульфом, это мало. Но эти корифеи сказали все за меня в пользу закрытого метода.
— Говоря о ринопластике, Вы используете термин «микроринопластика». Что это такое?
— Мы разработали сбалансированный комплекс манипуляций при выполнении ринопластики, благодаря которому сохраняется микрососудистая циркуляция анатомических структур носа. Нужно было как-то эту концепцию назвать. Выбрали термин «микро», так получилась микроринопластика.
Этот комплекс подразумевает атравматический подход. Например, если рассмотреть отслойку кожи, мы отслаиваем совсем немного, и аккуратно уходим, поднадкостнично. Это уменьшает синюшность, отек после операции.
Второе — методика остеотомии кости. Обычно ее делают долотом. Ломается кость на всем протяжении. Полностью мобилизуется верхнечелюстной отросток носовой кости и носовой отросток лобной кости. Это огромная травма. Мы же делаем остеотомию с помощью шила. Перфорируем кость. Также есть нюансы в работе с хрящами.
Мы сохраняем кровоснабжение тканей. Через неделю у пациента уже нет отеков.
— Вы используете пьезоаппарат?
— Мы пробовали такую технику, но пьезо больше подходит для стоматологии, челюстных операций. Пьезо травмирует ткани. А в хирургии лучше что-то сделать одним движением (например — одним разрезом), чем многими движениями.
— Что касается реабилитации, у Вас есть какие-то ноу-хау?
— В послеоперационном периоде я использую и гипс, и шины. Но шины реже, так как они не повторяют индивидуальную форму. Под гипсом ткани лучше дышат, чем под силиконовыми шинами.
— На какой срок Вы ставите гипс?
— 6-7 дней. Если кожа очень толстая, еще на 5-6 дней ставлю тонкую лангетку.
Спасибо, Соломон Маисович, за рассказ, за то, что поделились своими наработками. Чем больше компетентной информации будет доступно в Интернете, тем легче людям решиться на операцию, сделать правильный выбор.
